Стрелок в СССР

...С целью получения студенческой визы. Освальд провел два дня вместе со своей матерью в Форт-Уэрт, Техас, а затем 20 сентября отправился на корабле из Нового Орлеана в Гавр (Франция), откуда сразу же переправился в Англию. Приехав в Саутгемптон 9 октября, он сказал таможенным чиновникам, что у него в кармане 700 долларов и он планирует остаться в Соединенном Королевстве неделю, прежде чем приступить к учебе в Швейцарии. Но в тот же день он отправился на самолете в Хельсинки, где 14 октября (согласно материалам «Википедии») получил советскую визу. На следующий день Освальд отправился из Хельсинки на поезде и прибыл в Москву 16 октября.

Я неспроста оговорился насчет материалов «Википедии». Существует фотографическое доказательство того, что визу он получил на день раньше, 13 октября. Все дело в том, что заявку он подал в понедельник, 12 октября, и при обычных обстоятельствах ответа следовало бы ждать от пяти до семи дней. По всей видимости, в паспорте у него стояла дата 14 октября, но даже такое «срочное» рассмотрение документов выглядит несколько странно.

Сразу после прибытия Освальд заявил о своем желании получить советское гражданство. Существует фотография письма, в котором он написал следующее: «16 октября 1959. В Верховный Совет СССР. Я, Ли Харви Освальд, ходатайствую о получении гражданства в Советском Союзе. Моя виза началась 15 октября и истекает 21 октября. Мне необходимо убежище до той поры, пока я жду Вашего решения.



На данный момент я являюсь гражданином Соединенных Штатов Америки. Я хочу получить гражданство, поскольку я коммунист и рабочий. Я жил в декадентском капиталистическом обществе, где рабочие – рабы. Мне двадцать лет, я служил три года в морской пехоте США, я служил с оккупационными войсками в Японии. Я видел американский империализм во всех его формах.

И мне не хочется возвращаться ни в одну страну за пределами СССР. Я готов отказаться от своего американского гражданства и взять на себя обязанности советского гражданина.

Я сохранил свои деньги, которые я заработал рядовым в американских военных силах в течение двух лет для того, чтобы приехать в Россию с целью поиска гражданства здесь. У меня нет столько денег, чтобы жить здесь бесконечно или вернуться в любую другую страну. Да и нету у меня желания вернуться в любую другую страну. Я прошу рассмотреть мою просьбу как можно скорее. С уважением, Ли Х. Освальд».



Тем не менее, 21 октября его ходатайство было отклонено. Тогда Освальд вскрыл вены на левой руке в ванне своего гостиничного номера, после чего был помещен в психиатрическую больницу. Там его продержали до 28 октября. По словам Освальда, за это время он встретился еще с четырьмя советскими чиновниками, которые спрашивали, не желает ли он вернуться в США, однако «беглец» был непреклонен: американец настаивал на том, что хочет жить в Советском Союзе в качестве советского гражданина.

31 октября Освальд явился в посольство США в Москве, заявив, что желает отказаться от американского гражданства. О бегстве морского пехотинца США в Советский Союз было сообщено на первой полосе «Ассошиэйтед пресс» и в других газетах в 1959 году.

Несмотря на то, что Освальд хотел учиться в МГУ, его выслали в Минск работать токарем на «Минский радиозавод имени Ленина» (нынче это холдинг, гордо именуемый «Горизонтом»), занимающийся производством бытовой и военно-космической электроники. Переезд свершился 7 января 1960 года, в 8 часов 23 минуты утра.



Освальд приехал в Минск на поезде без сопровождения. Тем не менее, очевидно, что ему не удалось бы сойти на какой-нибудь другой станции – его тут же взяли бы под стражу местные правоохранители. На конечной станции, в Минске, его встретили сотрудники «Красного креста» и привезли в отель «Минск», что в центре города. Он был зарегистрирован в комнате 453 – бюджетном номере для советских граждан. В свой первый день Освальд встретился с мэром города, который пообещал новоиспеченному «комраду» квартиру, а также предупредил о хулиганах, которые могут оскорбить иностранца.

Следующий после прибытия день Освальд посвятил непродолжительным вылазкам к расположенным вблизи магазинам, а также посещениям ресторана в отеле. Согласно документам КГБ, слежку за собой он заметил. 10 января, исходя из записей его дневника, он совершил небольшую прогулку по городу, и ему Минск очень понравился. 11 января в своем дневнике он сделал следующую запись: «Я посетил Минский радиотехнический завод, где я буду работать. Там я повстречал аргентинского иммигранта Александра Зигера, польского еврея, эмигрировавшего в Аргентину в 1938-м и вернувшегося в Польшу (теперь это часть Белоруссии) в 1955 году. Говорит по-английски с американским акцентом. Работал на американскую компанию в Аргентине. Он начальник отдела, квалифицированный инженер с конца 40-х, кроткий, симпатичный. Мне кажется, он хочет мне что-то сказать».

Американский беглец приступил к работе 13 января 1960 года в качестве регулятора экспериментального цеха. Из записей тех дней: «В качестве проверки меня назначили слесарем, платят по 700 рублей в месяц, работать очень легко. Я учусь русскому достаточно быстро. Сейчас все очень доброжелательны и добры. Я встречаю много молодых русских рабочих моего возраста. Все они достаточно разные. Но все хотят знать обо мне, даже предлагают провести общую встречу, чтобы я мог рассказать о себе. Я вежливо отказываюсь».



Через некоторое время Освальду стало скучно в Минске. В январе 1961 года он пишет в своем дневнике: «Я начинаю пересматривать свое желание остаться. Работа серая, деньги негде тратить, нет ночных клубов и боулинга, нет мест отдыха, кроме профсоюзных танцев. С меня достаточно».

Уже 1 февраля он предпринял первую попытку обратиться в посольство США в Москве с просьбой позволить ему вернуться домой. Следует отметить, что Освальд так и не отказался от своего американского гражданства.

17 марта того же года на вечеринке он познакомился с девушкой по имени Марина Прусакова. Менее чем через шесть недель они поженились.

15 февраля 1962 года у Освальда и Марины родилась дочка Джун. 24 мая 1962 года Освальд и Марина получают в посольстве США в Москве документы, позволяющие ей эмигрировать в США, после чего Освальд, Марина и их маленькая дочь покинули Советский Союз.



Послесловие. Сейчас в квартире Освальда живет пенсионер, бывший работник белорусского телевидения Эдуард Сагындыков: «Эту квартиру я купил в 1997 году, и о том, что здесь жил Освальд, узнал только когда уже хозяйка отдавала ключи – наверное, боялась, что могу отказаться от жилплощади «киллера». Сказала, что в кладовке на полочке он хранил свою винтовку, но я думаю, что это ерунда – кто б ему разрешил, за ним, говорят, следили круглосуточно».

В квартире от времен Освальда остался только балкон и вид из окна на Министерство обороны, все остальное съело время – нынешний хозяин считает неуместной шуткой идею организовать мемориальный музей «далласского стрелка».

Станислав Шушкевич «вплелся» в мировую историю еще задолго до того, как стал главой БССР, подписал в Беловежской пуще приговор Советскому Союзу и был смещен с руководящего поста. Именно он, Шушкевич, обучал Освальда русскому языку, когда того направили работать на минский радиотехнический завод: «О своем общении с Ли Харви и различных теориях, построенных вокруг его личности, я готовлю книгу, закончить которую нет времени из-за современных белорусских реалий. Освальд очень быстро разочаровался в советской действительности. Он не ожидал, что столкнется с такой неприглядной «бытовухой», необходимостью работать на заводе, скудной развлекательной жизнью. Я не был близок с Ли Харви, занятия с ним стали моей общественной нагрузкой на заводе. Особым рвением американец не отличался, но домашние задания выполнял аккуратно. Как человек, к сожалению, он ничего интересного собой не представлял – обыватель со склонностью к сибаритству. Рвения на работе также не проявлял, да он вообще часто спал во время смены, потому что по вечерам танцевал в клубе им. Дзержинского, а потом до утра кутил в своей квартире с приглашенными девушками и белорусскими приятелями.



Сложно сказать, был ли Освальд действительно убийцей Кеннеди. С одной стороны, он создавал впечатление инертного, безвольного человека. С другой – хватило же ему хитрости пробраться в СССР через Финляндию и попросить гражданства, к тому же он военный, морской пехотинец, и к выполнению приказов ему было не привыкать, это было видно по его поведению на заводе, все слова начальства Алик воспринимал как четкое руководство к действию».

Коллега минской жены Освальда Марины Прусаковой, с которой та вместе работала в больничной аптеке, а ныне – пенсионерка Валентина Малишкова, вспоминает: «Марина была девушкой прилежной, исполнительной и очень привлекательной, за ней многие ухаживали. Но, как она сама признавалась, простые шуры-муры ей были не очень интересны, она искала себе такого мужа, который бы смог обеспечить ей хорошую жизнь, ведь Мариночка была из сложной семьи, отца своего не знала, в Минске жила у дяди и, в общем, ставила перед собой четкие цели. Поэтому, когда на горизонте появился американец, она схватилась за него.

Я слышала, уже после развала Союза, что Марину к Освальду приставил КГБ. Не знаю, правда ли это, но с виду она была в него очень влюблена. Расписали в ЗАГСе их быстро, через пару месяцев знакомства, без всякой волокиты, связанной с тем, что Освальд иностранец, но этому мы не удивились, потому что дядя Марины работал в МВД, он на все и повлиял. Алик часто встречал жену у работы, всегда – с цветами, модный, в темных очках, был очень галантным, видно было, что любил Марину, они постоянно куда-то ходили, развлекались, не сидели дома. О том, что Марина с Освальдом собираются уезжать, мы узнали, только когда уже все было решено. Поплакали, конечно, на дорожку, женский коллектив. Ну а потом, когда убили Кеннеди, только об этом и было разговоров, Марину мы все жалели, но потом у нее вроде бы хорошо жизнь пошла со вторым мужем. Так что свою мечту она исполнила, жизнь себе обеспечила».



Сергей Лапук, пенсионер, в прошлом – слесарь радиотехнического завода, сосед и приятель Ли Харви Освальда: «Мы жили с ним в соседних подъездах, вместе ходили на работу, отдыхали тоже вместе – танцы, кафе, дело молодое. Парень он был положительный, почти не пил, не дрался, но за девушками ухлестывал очень активно и успешно. Это на фотографиях он непритязательный и лопоухий, а в жизни был интересной внешности, высокий, к тому же – американец, это добавляло привлекательности. Постоянно у него какие-то красотки были. На работе нашу дружбу не поощряли, меня вызывал парторг и предупреждал, чтобы я ничего лишнего Алику не говорил и у него особо про Америку не расспрашивал. Он очень любил развлекаться, ему все было интересно – и первомайские демонстрации, и народные праздники, и даже один раз на картошку с нами съездил – заводских в то время отправляли постоянно, а ему, как американцу, сделали поблажку, ну, он приехал сам, посмотрел и уехал, не понравилось в грязи копаться. Я бы не сказал, что Алик был весельчак, довольно сдержанный человек, себе на уме, но чувство юмора имел, шутки понимал. Мы все очень удивились, когда по телевизору показали, что он вроде как убил Кеннеди. Какой-то Освальд слишком обычный для такого поступка был, не похоже на него такое»...