Дежавю фоторедактора

...Которые увидят такие кадры в первый раз. Вернее, таких людей – огромное большинство. И для них это будет круто или интересно, или забавно. Для них это будет – ново. Между тем я говорю сейчас о кадрах, у которых есть некоторое количество братьев-близнецов. Иногда близнецов десятки. Иногда и сотни.

Мне захотелось про эти кадры написать в тот момент, когда в декабре я вспомнил о летающем мужике в белых тапках. Наверняка снова его увижу 1 января 2013 года, подумал я. И я его увидел. Мужика было много: три родных сестры-фотографии появились сразу на трех лентах мировых агентств. Раньше-то он обычно возникал всего на одной, много – двух.

Традиции этой уже два десятилетия. Каждый год 1 января белые тапки выпрыгивают в новости с моста через Тибр в Риме. Композиция кадров всегда строго одинакова: крепкого сложения дядя в одних трусах и белых теннисных туфлях как будто лежит животом на поверхности мутноватой реки среди ма-а-аленьких лодочек. Цвет плавок иногда меняется, цвет туфель и воды – никогда.




Не меняются также и точка съемки, угол, фаза прыжка, они всегда одни и те же, хотя авторы у кадров разные.

С годами тело мужчины все больше покрывается татуировками, шевелюра седеет. В подписях к кадру его обычно именуют либо Маурицио Палмулли, либо Джузеппе Палмулли. Один раз, в далеком 1997-м, агентство «АР» вдруг назвало его Альдо Джомери. Это был единственный год, когда Джузеппе Маурицио Палмулли (таково на самом деле полное имя прыгуна) надел для прыжка ярко-полосатые трусы.

Видимо, в этом было все дело. Представляю, как вздрогнули мои коллеги-фоторедакторы тем январским днем: «Какой Джомери? Почему Джомери? Как мы вообще начнем год без Палмулли?!». Потом они узнали его по волосам и рельефу... спинных мышц и успокоились. Традиция не прервалась. Больше таких вольностей с плавками прыгун себе не позволял, надевал только однотонные, и его фамилию больше не путали, лишь имена выбирали по вкусу – то одно, то другое. И никогда не показывали его лица! Все эти годы в кадре была лишь спина, икры, ляжки, ягодицы и тапочки, да клок светлых волос. По этим чертам и я прочно запомнил героя за те шесть лет, которые слежу за фотолентами.



Почему фотографы избегают других точек съемки старины Джузеппе? Почему даже кусочек перил моста в правый нижний угол почти никогда не пускают? Мне кажется, это подчеркнуло бы глубину пространства, усилило бы ощущение движения (смотрите снимок 1999 года). Одно и то же немного неуклюжее съемочное решение неизменно повторяется из января в январь. Иногда 1 января в Риме выглядывает солнышко – тогда с передачей пространства дела идут чуть лучше.

Я насчитал минимум 11(!) разных авторов, строго выполнивших этот канон в разные годы, в любую погоду.

В новогодние каникулы времени много, я смог не торопясь пойти вслед за моим любопытством вглубь архивов и добрался до кадра-родоначальника. Похоже, это было в далеком 1994-м. И если так, основоположником «канона Палмулли» следует считать Лучано Меллаче, фотографа агентства «Reuters». Браво, маэстро!



Восстановив для себя историю белых тапок, я уже не мог остановиться. Я вспомнил про «канон падающего Дирижера». Каждую весну проходит ежегодное Всекитайское собрание народных представителей во Дворце народных собраний в Пекине. И там всегда бывает дирижер-под-звездой. Это совсем другой канон, претендующий на смену визуального решения. Минимум с 2007 года дирижера снимают в резком нижнем ракурсе – от пуза или от пола, целясь центром кадра в звезду на потолке. В итоге, в кадре дирижер как бы падает назад, открывая нам потолочное убранство. Четыре разных агентства, шесть разных авторов одного кадра – в нашей подборке.



Некоторые говорят, что в информагентствах ревниво относятся к находкам конкурентов и поэтому терзают своих фотокорров примерно так: «Вот они сняли, а ты где был? Мы что, в этом году, как лохи, без Запрокинутого Дирижера в ленте будем? Иди и сними как у них!». И не отвертишься – такой канон.

Потом вспомнился еще один, неброский, но стильный «канон балкона для женщин» в иранском парламенте. Там места для женщин отведены прямо над портретами героев давней войны с Ираком. С 2005 (как минимум) года в октябре или ноябре – в ленте почти всегда есть кадр оттуда. Восемь авторов, пять агентств в нашей подборке.



«Разговор с Владимиром Путиным» – это сразу несколько братских фото-семейств, но главный канон тут, конечно, с тряпочкой.

Иному фотографу достаточно просто пойти в отдел телевизоров и снять десятки лиц Путина в нескольких рядах экранов, разные таблички на полках в тему, замерших покупателей... Но это не так круто. Совсем круто – это чтобы с тряпочкой. Чтоб продавцы протирали экран.



Тут я даже не смог собрать все варианты – бюджета жалко. Так ведь еще Ельцина снимали. Первооткрывателя этого канона найти уж невозможно, наверное. В нашей подборке по этой ссылке – шесть тряпочек от пяти авторов из пяти агентств, к ним еще четыре швабры и просто вариации на тему телемагазина. И в конце – один винный отдел как пример нестандартно-смелого подхода от «ИТАР-ТАСС».






Ну а самый простой из канонов в этой теме, он же самый старший (наверное, ровесник телевидения), вызовет чувство дежавю даже у самого неискушенного зрителя.



В 2008 году талантливый фотограф «Reuters» Андре Латиф снял очень красивый кадр. Он поставил камеру на штатив перед гигантским золотым Буддой в Бангкоке и с выдержкой 25 секунд снял процессию монахов, идущих вокруг статуи со свечами в руках. В 2010-м и 2011-м его находку повторили другие авторы агентства. Просто, чтоб было.



Иногда канон «держит» лишь один автор. Вот, например, «канон про цветные нитки для змеев». Чанни Ананд из «АР» снимает их с 2007-го и поныне. А мне больше всех нравится самый его первый вариант.



Иногда чувство дежавю приходит к фоторедактору благодаря яркому герою, снятому в момент максимального напряжения. Мастера-фотографы просто точно ловили миг, когда мощные руки отправляют в искусственную невесомость очередного «космического туриста». Яростные глаза мистера Невесомость (на самом деле, это известный сотрудник Центра подготовки космонавтов Виктор Алексеевич Рень) не скоро забудешь:



В 2004 году один датчанин получил премию «World Press Photo» в категории «Спорт» за кадр с гимнасткой без головы. Вместо головы там была нога. И не в том дело, что за один только 2012 год таких кадров сняли чуть не с десяток. А в том, что еще в конце 80-х годов прошлого века без всяких автофокусов и скоростной серийной съемки такой кадр сделал кто-то из советских мастеров спортивной фотографии.

Следов того кадра в Интернете не найти, а помнить было бы неплохо и кадр, и автора... Я побоюсь сейчас назвать фамилию и год, чтобы не ошибиться. Поищу еще. Найду – сделаем страничку про него отдельно.

Между прочим, снять такую гимнастку без головы – это вам не в отдел телевизоров сходить за сюжетом. В современном спорте – нечеловеческие скорости, там от фотографа требуется точнейшая реакция и ясное понимание того, что будет происходить в ближайшие секунды. Без опыта, труда, навыков, без максимальной концентрации такую карточку не снять. Поэтому каждый кадр в этой подборке стоит, конечно, гораздо, гораздо дороже, чем ежегодные фото полетов в Тибр с моста. Их появление в фотоленте не предскажешь. Это как свидетельство о квалификации мастера высокого уровня: «Да, я так могу». И все же – дежавю есть дежавю.




Часто бывают ситуации, когда фотокорреспонденту надо тупо ждать. Ждать, пока начнется или пока кончится. Иногда это что-нибудь официальное или что-нибудь массовое. Церемония, торжество, процедура. Бывает, что все главное снял, а уйти со съемочной позиции еще нельзя. Тогда от скуки у хорошего фотографа резко обостряется чувство неожиданности. Союзником становится, например, ветер. А то, что ветер шутит перед разными фотографами одни и те же свои любимые шутки – уже его и только его, ветра, прихоть. Для каждого из авторов его шутка «звучит», возможно, в первый раз:




Ветер большой шутник.



А иногда к ветру присоединяется личный секретарь Папы Римского Георг Геншвайн.




Еще одно упражнение на быстроту реакции для скучающего фотографа – не прозевать зевающего в строю. Больше всего зевков фотокорреспондентами ловится в рядах китайских военнослужащих и иных должностных лиц. Российская армия – на почетном втором месте, но сильно отстает. Филиппины замыкают первую тройку.





И наконец, еще один, вечно блуждающий по лентам сюжет. Мне кажется, хороший фотограф внутренне всегда хотя бы частью ощущает себя таким одиноким ребенком в странном мире взрослых людей, полностью поглощенных своими занятиями и повернутых к нему часто отнюдь не лицом. Вот почему этот простой сюжет, близкий душе каждого мастера, будет рождаться снова и снова, и вряд ли стоит кого-то в этом упрекать.










В наступающем году я хотел бы пожелать фоторедакторам реже сталкиваться с чувством дежавю, фотографам – реже создавать для этого поводы, а нашим дорогим читателям и зрителям – больше радоваться и удивляться новым ярким кадрам и требовать их от нас еще и еще.

Короче, по-настоящему творческих нам всем успехов, друзья! И яркого восприятия мира.