велта22

Последняя «совесть нации»

Старообрядец Дмитрий Лихачев и академиком не отказался от веры

После смерти академика Дмитрия Лихачева и писателя Александра Солженицына в России больше не осталось моральных авторитетов. На примере Лихачева мы решили посмотреть, что нужно для того, чтобы стать «совестью нации». Вот этот набор: предки из Антисистемы, наследственное стойкое неприятие российского государства и поддержка заграницы. Дмитрий Лихачев родился в 1906 году в зажиточной семье старообрядцев федосеевского беспоповского согласия. Свое старообрядческое видение мира он пронес сквозь всю свою долгую жизнь.

Так, на вопрос, по какому обряду он хотел бы быть похоронен, Дмитрий Сергеевич ответил: «По старому». Вот что писал о Лихачеве Леонтий Пименов в газете «Старообрядец» (№19, 2001 год): «Сегодняшним старообрядцам-ортодоксам, допытывающимся, а какого он был согласия, членом какой общины, что исполнял – не исполнял, хотелось бы ответить так: «От дел их познайте их» – это общеизвестно. Он был, судя по его трудам и лишениям, одной веры с Нестором Летописцем и Сергеем Радонежским, протопопом Аввакумом и боярыней Морозовой, он чудом попал в наше время из дониконовской Святой Руси. Недаром среди гранитных глыб-памятников малоизвестных академиков на его могиле красуется простой осьмиконечный деревянный крест. Таково было его завещание».

Дмитрий Сергеевич в большинстве своих интервью подчеркивал, что настоящая русская культура сохраняется только в старообрядчестве: «Старообрядчество – это удивительное явление русской жизни и русской культуры. В 1906 году, при Николае II, старообрядцев наконец перестали преследовать законодательными актами. Но до этого их всячески притесняли, и эти преследования заставили их замкнуться в старых верованиях, в старых обрядах, в старых книгах – во всем старом. И получилась удивительная вещь! Своим упорством, своей приверженностью к старой Вере старообрядцы сохранили древнюю русскую культуру: древнюю письменность, древние книги, древнее чтение, обряды древние. В эту старую культуру входил даже фольклор – былины, которые на Севере главным образом сохранились в старообрядческой среде.


1911 год – мама Димы Лихачева, он сам справа, в центре его брат Миша

Нравственная стойкость в Вере вела к тому, что и в труде старообрядцы были нравственно стойкими. Все то, что старообрядцы делали: рыбу ли ловили, плотничали или кузнечным делом занимались, или торговлей – они делали на совесть. С ними удобно и просто было заключать разные сделки. Они могли совершаться без всяких письменных договоров. Достаточно было слова старообрядцев, купеческого слова, и все делалось без всякого обмана. Благодаря своей честности они и составили довольно зажиточный слой населения России. Уральская промышленность, к примеру, держалась на старообрядцах. Во всяком случае, до того, как при Николае I их особенно стали преследовать. Чугунолитейная промышленность, рыболовство на Севере – все это старообрядцы. Из старообрядцев вышли купцы Рябушинские и Морозовы. Высокие моральные качества выгодны для человека! Это ясно видно по старообрядцам. Они богатели и создавали благотворительные, церковные, больничные организации. У них не существовало капиталистической жадности. Это был удивительный слой населения России – и очень богатый, и очень щедрый».

А вот его отношение к Романовым: «Петровская эпоха была возрождением древнерусского язычества в его плохой стороне. Ведь вы посмотрите: он устроил из страны маскарад, тот самый маскарад, за который преследовали скоморохов; эти ассамблеи были тоже своего рода скоморошьими действиями. Всешутейший собор – это тоже скоморошья бесовщина».

Но старообрядчество это не только нравственность и стойкость, но и то самое «добро с кулаками», без которого тоже невозможно выстоять в борьбе с российским Молохом.


1929 год, семья Лихачевых, Дмитрий – в центре

В нашей памяти остался образ Лихачева, как субтильного интеллигентного человека. Но за этой оболочкой скрывался пламенный борец и даже авторитет воровского мира (который тоже суть Антисистема – еще одна низовая самоорганизация россиян, помогавшая им оставаться людьми в России).

Лихачев, разумеется, принял советскую власть, в ее ленинском варианте. В середине 1920-х, при правом сталинском повороте, он даже часто сокрушался (в узком кругу), что вот, снова к власти пришли белые. В этом отношении к сталинизму он удивительно похож на другого морального авторитета – Солженицына, а также Варлама Шаламова: все трое стояли горой за левый поворот. И если Солженицын и Шаламов остановили свой выбор на троцкизме, то Лихачев – на христианском, «первобытном», как тогда его называли, социализме.

В феврале Лихачева арестовывают за участие в студенческом кружке «Космическая академия наук» (КАН). Эта КАН в 1926-1927 годах развернула бурную деятельность по кооптации различных сект в строительство коммунизма. К примеру, актив КАНа пешком прошел от Ленинграда до Грузии, по пути читая лекции о скором построении Рая на Земле субботникам, баптистам, молоканам. Интересно, что в КАНе подвизался еще один будущий моральный полуавторитет – философ Михаил Бахтин.


Родители приехали на свидание к сыну в лагерь на Соловки

Чекисты не могли пройти мимо этой самодеятельности. В вину «академикам», в частности, вменяли даже употребление в их кругу приветствия «Хайре!», что подвигло следователей связать его с фонетически близким приветствием немецких фашистов «Хайль!» (хотя «хайре» было древнегреческим приветствием). Лично Лихачева еще и обвинили в агитации за старую орфографию (кстати, до самой своей смерти он принципиально печатал на своей старинной машинке, еще с «ятем»). В общем 9 членам КАНа вломили по 5 лет лагерей за контрреволюционную организацию.

Лихачева распределили на Соловки. В представлении современного россиянина все лагеря того времени были уже страшным ГУЛАГом. Но нет – примерно до 1936 года эти пенитенциарные учреждения давали сто очков в плюс даже нынешней системе наказания ФСИН. Забегая вперед, скажем, что из 5 лет Лихачев отсидел чуть меньше 4 лет, выйдя по УДО в 1932 году (лагерное ограничение вообще длилось 3 года – в 1931-м его переводят с Соловков на полувольное содержание бухгалтером в Беломоро-Балтийский лагерь). К примеру, партию зэков, в которой был и Лихачев, на вокзале провожали родственники с тортами и цветами. Близкие могли приезжать на свидания.

В лагере он сразу сходится с уголовными авторитетами. Его друзьями на весь соловецкий срок становятся урки Ванька Комиссаров (домушник по кличке «Рыло») и Евсей Кораблев («Аптекарь»). С «Рылом» они создают в Соловецком лагере театральную труппу. «Этот Ванька Комиссаров обучил меня, как достоинства не терять, а всегда по своей форме ходить. От него и кличку свою я получил «Медяковый штым» – на фене это означает «сообразительный человек», – вспоминал Дмитрий Сергеевич.


Письма родителей в соловецкий лагерь к Дмитрию Сергеевичу

Урки устроили Лихачева работать скотником – управлять коровьей фермой, то есть по современным понятиям «менеджером». «Полкило сливочного масла в день я имел», – проговаривался в своих воспоминаниях Лихачев.

В лагере Дмитрий Сергеевич снова сталкивается с «белыми». Так, его начальником был белый офицер Курилка, а главным делопроизводителем администрации – бывший флаг-офицер Александра Керенского Александр Мельников.

На Соловках Лихачев просится в Криминологический кабинет, Мельников соглашается. В этом Кримкабе «Медяковый штым» начинает изучение криминального мира. Вернувшись из лагеря, он публикует работы «Картежные игры уголовников», «Черты первобытного примитивизма воровской речи» и «Арготические слова профессиональной речи». Воровской мир поглотил Лихачева не столько блатной романтикой, сколько своей стройной системой, фактически наделенной чертами протогосударства.


1937 год, Лихачев с женой и детьми

В 1936 году по ходатайству президента АН СССР с Лихачева была снята судимость. А через 2 года Дмитрий Сергеевич стал научным сотрудником Института Русской литературы (знаменитого Пушкинского дома). С этого момента он стал специалистом по древнерусской литературе. За полтора года он сумел сделать диссертацию на тему «Новгородские летописные своды XVII века». И в 1941 году ее защитил, став кандидатом филологических наук. Лихачев прочно обосновывается в академическом мире.

С осени 1941 года по июнь 1942-го Лихачев находится в блокадном Ленинграде, затем его и его семью эвакуируют в Казань. В том же 1942-м его, получившего «белый билет», награждают медалью «За оборону Ленинграда», этим его вклад в Победу и ограничился, что, впрочем, не помешало Лихачеву затем именоваться «фронтовик».

В послевоенное время титулы и награды сыплются на Лихачева одна за другой. Доктор наук, профессор, лауреат Сталинской премии, член Союза писателей, членкор Академии наук. Дмитрий Сергеевич одним из первых в СССР становится системным диссидентом – уникальная форма сосуществования с советской властью, она позволяла получать и существенные материальные блага, и признание Запада и крайнего, фрондирующего фланга интеллигенции.


1941 год, Лихачевы в Ботаническом саду

В 1955 году он начинает борьбу за сохранение исторических памятников и старины, вокруг него формируется довольно боевой и влиятельный кружок. Лихачев начинает часто выезжать на Запад с лекциями о древнерусской литературе (к примеру, его 6-летний цикл командировок в Австрию), получает признание тамошних академических кругов. В 1967 году он становится почетным доктором Оксфордского университета, ездит по Англии с лекциями.

Одновременно с лидерством во Всероссийском обществе охраны памятников истории и культуры он начинает вести непримиримую борьбу с так называемым «русским национализмом» (этой линии он придерживался до конца своей жизни). В 1975-1976 годах на него совершается несколько покушений. В одном из таких покушений нападавший ломает ему ребра, но уркаганское прошлое дает знать: Лихачев дает достойный отпор нападавшему (и это в 70 лет!), преследует того дворами. Квартиру Лихачева несколько раз пытаются поджечь.

Тут надо сделать краткий экскурс в то время – 1970-е годы в Ленинграде. В городе тогда царьком сидел Григорий Романов. С середины 1970-х этот бонза начинает стремительное восхождение в партийной иерархии, добираясь почти до вершины – в 1985 году на ареопаге ЦК КПСС советские аксакалы выбирали лидера из Романова и Михаила Горбачева. Романов проиграл, и это было к лучшему: сегодня уже хорошо видно, как могла пойти страна, выиграй тогда прыткий ленинградец.


Лихачев в Оксфорде

В Ленинграде Романов создал полуофициальный сплав силовых структур и гопников. Картина известная по нынешним временам, когда власти в своих целях используют футбольных фанов. И выросла эта нынешняя картина именно из опыта Романова и его подручных.

Сам Лихачев вспоминал то время: «Это время – 1976 год – было в Ленинграде временем поджогов квартир диссидентов и левых художников. На майские праздники мы отправились на дачу. Вернувшись, застали в своей квартире разгуливавшего милиционера. Окна балконной двери были выбиты. Милиционер просил нас не беспокоиться: он дожидался нашего прихода. Оказалось, что около трех часов ночи накануне сработала звуковая сигнализация: дом был разбужен ревуном. Звуковая охрана, о которой они ничего не знали (она была поставлена на фамилию мужа дочери), стала дико выть, и поджигатели бежали, оставив перед дверью и канистру с жидкостью, и жгуты из пластика, которыми пытались залепить щели, чтобы жидкость не вытекала назад, и другие «технические мелочи».

Следствие велось своеобразно: канистра с жидкостью была уничтожена, состав этой жидкости определен не был (мой младший брат-инженер сказал, что по запаху – это смесь керосина и ацетона), отпечатки пальцев (поджигатели убегали, вытирая руки о крашеные стены лестницы) смыли. Дело передавалось из рук в руки, пока, наконец, женщина-следователь благожелательно не сказала: «И не ищите!».


Лихачев в мантии оксфордского доктора

Примерно в эти же годы Лихачев идет на очередной нравственный поступок: он отказывается подписывать осуждающее Солженицына письмо «ученых и деятелей культуры». Он также выступил против исключения Сахарова из Академии наук СССР. Это вето на подписание официозных писем продолжается до самой перестройки.

На кого в такой ситуации – почти вечной внутренней эмиграции – мог опереться Лихачев? Разумеется, он уходил с головой в свою любимую работу, в Древнюю Русь. Но этого было мало, чтобы сохранить элементарную безопасность. У европейского интеллигента в России только один путь самосохранения, гарантия, что тебя не растопчет обезумевшая от власти чернь, – поддержка Запада. И Лихачев находит там эту поддержку: у английского медиамагната, миллиардера Роберта Максвелла.

О Максвелле стоит рассказать чуть подробнее. Он родился в 1923 году в Словакии, его настоящее имя Абрам Лодвик. В 1938-м, спасаясь от нацистов, бежал в Венгрию, затем во Францию и в 1940-м – в Великобританию. В 1943-м принял имя Роберт Максвелл. В 1949 году создал издательство «Пергамон пресс», ставшее в 1960-х одним из крупнейших в мире по выпуску научно-технической литературы. Затем он становится владельцем Mirror Newspaper Group, телеканалов и прочих медийных активов.


Роберт Максвелл – друг Дмитрия Лихачева

И вот в 1968 году депутат английского парламента Максвелл, демонстративно поддержав ввод войск Варшавского договора в Прагу, стал большим другом коммунистических лидеров. Когда Максвелл начал издавать в «Пергамон пресс» нетленные произведения Леонида Брежнева, это дало ему выход лично на генсека. Он успел издать и Константина Черненко, и Юрия Андропова, и Горбачева. Естественно, все расходы компенсировались КГБ. Кроме МИ-6 его «окучивали» спецслужбы США, Канады и Израиля. Там прекрасно понимали возможности этого агента влияния.

Чтобы понять масштаб этой фигуры, скажем, что в сентябре 1991 года Максвелл признался в узком кругу в том, что организовал в августе встречу между связниками Моссада «Liaison» и бывшим председателем КГБ Владимиром Крючковым. На этой встрече, которая состоялась на борту яхты Максвелла, обсуждалась поддержка со стороны Моссада свержения Михаила Горбачева. Моссад пообещал посодействовать через свои политические связи скорейшему признанию нового режима, а также предоставить ему поддержку в виде материального обеспечения. Взамен Моссад потребовал выпустить всех советских евреев в Израиль. Фактически Максвелл стал аналогом Парвуса в начале ХХ века – авантюристом, «склеившим» русские революционные силы с зарубежными разведывательными и влиятельными силами.

Лихачев и Максвелл становятся закадычными друзьями. Британский медиамагнат публикует в Англии не только произведения советских вождей, но и научную литературу, в том числе книги Лихачева. Он знакомит Дмитрия Сергеевича с влиятельными особами в Британии.


Лихачев и Гарри Оппенгеймер

Когда в России случается перестройка, Максвелл начинает чувствовать себя в СССР настоящим хозяином. Он берется за издание культовой перестроечной газеты «Московские новости», а с 1988 по 1991 годы – журнала «Наше наследие».

В перестройку академик Лихачев находит путь и к голове Раисы Максимовны Горбачевой, позже он сводит ее и с Максвеллом. Лихачев вспоминал: «Благодаря тому, что за Фондом культуры, а значит – и за журналом «Наше наследие», стояло имя Р.М. Горбачевой, мы смогли издавать журнал в издательстве «Пергамон-пресс» в Оксфорде. Мы делали журнал за границей, потому что ни одна отечественная типография не бралась достичь тогда при тираже в 250 тысяч экземпляров того качества цветного издания, которое было задумано. Мне пришлось немало вытерпеть от тех умников, кто не мог пережить, что журнал по русской культуре и для России печатается в туманном для них Альбионе. «Мы создаем журнал-подарок», – любил отвечать им я».

В эту же компанию по «возрождению русского наследия», кроме Горбачевой, Максвелла и Лихачева, вошел русский эмигрант князь Георгий Васильчиков – историк, консультант компании «Де Бирс» по связям с СССР. «Де Бирс» также становится спонсором «Фонда культуры» и прожектов этой компании.


Лихачев и Раиса Горбачева

Раису Горбачеву Дмитрий Лихачев использовал на всех фронтах. Вот одна из таких историй: «2 июля 1987 года на Рогожское приехал председатель правления Советского фонда культуры Дмитрий Лихачев. Там ему вручили подписанный церковный календарь для заместителя председателя правления Советского фонда культуры Раисы Максимовны Горбачевой. Дмитрий Лихачев походатайствовал за старообрядчество перед М.С. Горбачевым. Раиса Максимовна позвонила Харчеву и дала ему указания. Не прошло и полутора недель после визита Лихачева, как Харчев сам звонит архиепископу Алимпию и спрашивает о нуждах старообрядцев! Вскоре на Рогожское поступили необходимые строительные материалы, золото для отделки крестов, стали постепенно возвращать здания».

Но совместное счастье с Максвеллом продолжалось недолго. В 1991 году наружу всплывает информация об огромных долгах медиамагната – 3 млрд. долларов. Тогда же поползли слухи, что он впал в немилость израильской разведки Моссад.

В конце 1991 года Максвелл трагически погиб при загадочных обстоятельствах, оказавшись как-то вечером по непонятной причине один на своей фешенебельной яхте в открытом океане. А вскоре возник громкий судебный процесс, связанный с его именем, в особенности в связи с исчезновением огромных активов некоего пенсионного фонда, связанного с деятельностью Максвелла. Со смертью Максвелла оказалось, что спрашивать не с кого. Где соответствующие деньги, до сих пор никому не известно.


1987 год, Дмитрий Лихачев со старообрядцами в Рогожской Слободе

Кстати, Максвелл в письмах Лихачеву часто именовал его «Дорогому писателю Джеку Лилли-Буллеру». Кого имел в виду Максвелл, сначала он унес эту отгадку с собой в могилу, а затем и сам Лихачев.

Но Дмитрий Лихачев к этому моменту поднялся в высшие круги истеблишмента страны. Он умело использовал власти в своих интересах (в первую очередь, лоббируя интересы старообрядчества), власти использовали его. Один перестроечный публицист так описывал их симбиоз: «В бесконечные сериалы «бандитского Петербурга» с семьей Собчака и всех прочих нынешних «питерцев» академик Лихачев очень даже хорошо вписывается как политически дураковатый, выживший из ума интеллигент. Лихачева держали в собчаковской конюшне как козла для успокоения маразменной советской публики, которой он часами рассказывал свои байки про тюрьмы и лагеря, подслеповато предсмертно щурясь и уговаривая своих слушателей не делать людям зла».

Но не так-то прост был Лихачев: в обмен на эти неприглядные роли он вершил Политику. К примеру, есть устойчивый слух, что из администрации Собчака наверх тянул Путина именно Дмитрий Сергеевич. Малоизвестный, но важный факт: Лихачевы проживали в Басковом переулке, 35, близ Мальцевского рынка; в это же время в доме №12 Баскова переулка в коммунальной квартире жила семья слесаря вагоностроительного завода Владимира Спиридоновича Путина.


Лихачев выступает на похоронах академика Сахарова

На 100-летие Лихачева, в 2006 году, президент Владимир Путин, еле сдерживая слезы, так кратко сформулировал наследие своего старого знакомого: «Знаменательно, что наш разговор освящен наследием и самой личностью Дмитрия Сергеевича Лихачева, считавшего культуру главным смыслом и глобальной ценностью человеческой жизни. Известны его многочисленные труды на эту тему, среди которых особое место принадлежит «Декларации прав культуры». В своих исследованиях академик Лихачев сформулировал саму миссию культуры, которая состоит в том, чтобы из «просто населения делать народ».

…Из своего культурного наследия академик Дмитрий Сергеевич Лихачев перед смертью оторвал один из самых ценных артефактов: колоды игральных карт. В дар музею «Петергоф» он передал две колоды карт, полученных им в дар от президента США Рональда Рейгана в 1988 году, а также три колоды карт, сделанных руками воровских авторитетов…

***

Дмитрий Лихачев о том, почему он выбрал изучение Древней Руси: «Недаром в Древней Руси так была развита публицистика. Вот эта сторона древнерусской жизни: борьба за лучшую жизнь, борьба за исправление, борьба даже просто за военную организацию, более совершенную и лучшую, которая могла бы оборонять народ от постоянных вторжений, – она меня и притягивает. Я очень люблю старообрядчество не за самые идеи старообрядчества, а за ту тяжелую, убежденную борьбу, которую старообрядцы вели, особенно на первых этапах, когда старообрядчество было крестьянским движением, когда оно смыкалось с движением Степана Разина. Соловецкое восстание ведь было поднято после разгрома разинского движения беглыми разинцами, рядовыми монахами, у которых были на Севере очень сильные крестьянские корни. Это была борьба не только религиозная, но и социальная».


Лихачев до самой смерти хранил тулуп, в котором он ходил в лагере на Соловках

***

10 заповедей, сочиненных Дмитрием Лихачевым. По ним он жил сам и призывал жить других:

1. Не убий и не начинай войны.
2. Не помысли народ свой врагом других народов.
3. Не укради и не присваивай труда брата своего.
4. Ищи в науке только истину и не пользуйся ею во зло или ради корысти.
5. Уважай мысли и чувства братьев своих.
6. Чти родителей и прародителей своих и все сотворенное ими сохраняй и почитай.
7. Чти природу как матерь свою и помощницу.
8. Пусть труд и мысли твои будут трудом и мыслями свободного творца, а не раба.
9. Пусть живет все живое, мыслится мыслимое.
10. Пусть свободным будет все, ибо все рождается свободным.


По материалам сайта «Толкователь» подготовил Константин Хиценко